(no subject)

Как странен Иерусалим в 2 - 3 часа ночи
Спать не могу совсем, кашель победил с огромным отрывом. Жалкие попытки его одолеть были им незамечены.
Ушла бродить, дошла до старого города,замерзла. Посмотрела на яфские ворота, ночью можно абстрагироваться от ужаса рядом понастроенного. Вспомнила старую полуразрушенную Мамилу, которую еще застала. Как уместна она была, и какой кошмар нынче там выстроен.
За что же мы так этот город.
Побрела назад, вышла на Шлом Цион а Малка, в Йошуа горит свет и полно народа. Гилель снова вся перерыта, окликают из "Джахнун", где подрабатывал перед армией сын, спрашивают придет ли он на этот шаббат, и выдают мне и собаке по шоколадному шарику.
Почему то горит свет в старом красивом здании, бывшем отеле, где уже 25 лет сидит иерусалимское министерство абсорбции. 20 лет тому назад мы пришли туда на второй день приезда в страну получить какие то деньги.
А в 91 году у меня случился припадок сионизма, и я пришла в это же здание работать.
Алия вынесла и это.
Собака тянет меня в сторону Ган Ацмаут, но я подымаюсь до конца Гилель, прохожу через скверик и снова преодолеваю многолетнее желание взобраться на бронзовую лошадь, там стоящую.
В сонной голове каша , давние воспоминания брожения по Москве в юности накладываются на эту ночь.
Московскому человеку очень просто привыкнуть к Иерусалиму, есть что то очень общее в этих городах.
А уснуть наверное так и не удастся

(no subject)

Как странен Иерусалим в 2 - 3 часа ночи
Спать не могу совсем, кашель победил с огромным отрывом. Жалкие попытки его одолеть были им незамечены.
Ушла бродить, дошла до старого города,замерзла. Посмотрела на яфские ворота, ночью можно абстрагироваться от ужаса рядом понастроенного. Вспомнила старую полуразрушенную Мамилу, которую еще застала. Как уместна она была, и какой кошмар нынче там выстроен.
За что же мы так этот город.
Побрела назад, вышла на Шлом Цион а Малка, в Йошуа горит свет и полно народа. Гилель снова вся перерыта, окликают из "Джахнун", где подрабатывал перед армией сын, спрашивают придет ли он на этот шаббат, и выдают мне и собаке по шоколадному шарику.
Почему то горит свет в старом красивом здании, бывшем отеле, где уже 25 лет сидит иерусалимское министерство абсорбции. 20 лет тому назад мы пришли туда на второй день приезда в страну получить какие то деньги.
А в 91 году у меня случился припадок сионизма, и я пришла в это же здание работать.
Алия вынесла и это.
Собака тянет меня в сторону Ган Ацмаут, но я подымаюсь до конца Гилель, прохожу через скверик и снова преодолеваю многолетнее желание взобраться на бронзовую лошадь, там стоящую.
В сонной голове каша , давние воспоминания брожения по Москве в юности накладываются на эту ночь.
Московскому человеку очень просто привыкнуть к Иерусалиму, есть что то очень общее в этих городах.
А уснуть наверное так и не удастся